Васильев А. Открытое письмо капитану 1 ранга запаса Колтону И.Б. «Морской сборник», 1992, №2, с.20-21. |
|
Издание:
"Морской сборник"
|
Год:
1992
|
Месяц:
|
День:
|
|
|
|
|
|
Иллюстрации:
|
Содержание:
Открытое письмо капитану 1 ранга запаса Колтону И.Б. «Морской сборник», 1992, №2, с.20-21.
В ряде популярных средств массовой информации («Собеседник», «Огонек», «Московские новости») в прошедшем, 1991 году появилось несколько публикаций капитана 1 ранга запаса И. Колтона. В них автор в самых мрачных тонах рисует картину состояния нашего ВМФ, которое действительно вызывает серьезную озабоченность. Однако субъективизм и тенденциозность автора в подходе к освещению данной проблемы вызвали отрицательную реакцию у специалистов, хорошо знакомых с существом дела.
Вполне понятно стремление И. Колтона вынести свои суждения на суд много большей, хотя и менее подготовленной в этих вопросах, читательской аудитории, которую в отличие от «Морского сборника» имеют эти издания.
Гласность гласностью, плюрализм плюрализмом, но у нас есть основания говорить, о том, что авторов негативных материалов о ВМФ в некоторых изданиях встречают с широко открытыми дверьми, а вот для их оппонентов они, как правило, остаются плотно закрытыми. Учитывая это, мы решили предоставить слово одному из оппонентов И. Колтона.
УВАЖАЕМЫЙ ИЛЬЯ БОРИСОВИЧ! Мне нет необходимости представляться вам, поскольку мы знакомы и даже были связаны в свое время экспериментальной проверкой известной вам технической идеи повышения скрытности действий ПЛ и условно называемой «решим МРП» на атомном подводном ракетоносце, которым я тогда командовал.
В тот период нас объединяла одна цель, но разъединяла мера ответственности — меня как командира корабля и вас как одного из самых горячих сторонников этой идеи. Различный подход к известному тезису «важна победа, а победителей не судят» так и не позволил нам с вами во всем остаться единомышленниками. И здесь я хочу сказать о том главном, что, на мой взгляд, в настоящее время разъединяет многих в что разъединило нас в середине восьмидесятых годов, — это понимание меры ответственности, связанной с последствиями от сказанного слова, выполняемого дела, реализации принятых решений.
Когда я, тридцатитрехлетний командир, в первые месяцы командования кораблем встретил вас — капитана 1 ранга, кандидата технических наук, бывшего флагманского специалиста соединения таких же, как и мой атомоход, кораблей, офицера, пользующегося авторитетом среди инженеров-механиков флота, — у меня не возникло и толики сомнения в том, о чем вы говорили, в чем убеждали, на чем настаивали в наших предварительных беседах. Когда же подошло время принятия решений, когда в дело включились люди, техника и существенным фактором стала безопасность тех и других, корабля в целом, у нас возникли первые разногласия. Ряд моих решений как командира вызывали у вас негативную реакцию. Но я и сегодня хочу сказать, что в тех решениях были мои знания как профессионала и как командира, несущего личную ответственность за жизнь людей и состояние подводного корабля. Вы же расценивали их только как страх перед последствиями, страх из-за слабой технической подготовки и даже просто как трусость. Однако мои
действия основывались именно на знании корабля, района плавания, уровня подготовки экипажа, на учете уроков аварий и катастроф на флоте и причин, приводящих к ним. Все это помогло нам в короткие сроки проанализировать программу испытаний, сократить график их проведения и тем самым снизить степень риска и расход средств практически без ущерба для качества испытаний.
Я не обижался тогда на вашу критику, понимая, что наши знания дополняли одно другое. И то, чего недоставало вам, добавляли экипаж, его командир, да и все участники того плавания. Но вместе с тем хочу сказать: нас уже тогда неприятно поразила ваша самоуверенность в оценке собственных знаний. Я в свою очередь считал и считаю, что активное участие в деле тех, кто нас окружает, является одним из главнейших ус-' ловий успехов во всех сферах деятельности (конечно, исключая те случаи, когда единоличное решение командира диктуется обстановкой). И потому я с великой благодарностью вспоминаю своих подчиненных, которые самоотверженно решали задачи и в море, и на берегу. Умение слушать их, создавать в экипаже обстановку, когда самый неприятный доклад доходит до командира, позволяет не только качественно решать поставленные задачи, но и во многих случаях предотвращать крупные промахи и ошибки, исключать действия, за которыми могут последовать трагедии и катастрофы. В связи с испытаниями 1984 года хочу напомнить вам о роли офицеров — инженеров-механиков нашего корабля А. Колодина, В. Кусачева, К. Ермоленко, А. Копцова. Она по достоинству была оценена всеми участниками испытаний, а их знания сыграли существенную роль в принятии мною обоснованных решений как технических, так и организационных.
Однако, по моим выводам, основанным на опыте нашего общения и подтвержденным ознакомлением с вашими обращениями в высокие инстанции и публикациями в средствах массовой информации, только те, кто идет в точном
20
русле ваших идей, взглядов, мнений, оценок и т.п., могут рассчитывать на ваше понимание. Даже незначительные отклонения от этого русла приводят к негативной с вашей стороны реакции, к навешиванию на оппонентов ярлыков консерваторов, трусов и т. п.
Сегодня вы, пользуясь, на мой взгляд, политической конъюнктурой, идете дальше - требуете судебного разбирательства деятельности тех, кто не согласен с вами, но избираете при этом в качестве ответчиков не конкретных специалистов, понимая, что за ними стоит мнение профессиональных коллективов, а определенных руководителей. (Как тут не вспомнить «вредителей» и «врагов народа» из нашего недавнего прошлого?) Ясно, что оспаривать аргументы специалистов намного сложнее. Здесь нужны не красивые слова и обещания скорого эффекта от реализации выдвигаемых предложений, а убедительные и строгие доказательства. Ваших ссылок только Еа свой опыт в данном случае недостаточно.
Не буду подробно говорить о результатах оценки возможностей и целесообразности внедрения режима МРП. Здесь вы ведете длительную «тяжбу» с большинством квалифицированных специалистов по той лишь причине, что их оценки не соответствуют вашим ожиданиям. Борьба за идею — это хорошо, но до тех пор, пока это не превращается в фанатизм, уводящий от объективной реальности. Еще хуже, если это даже не фанатичная убежденность в идее, а удовлетворение личных амбиций и гипертрофированного самомнения.
Однако главное, о чем мне хотелось бы здесь высказать свое мнение, — это морально-этическая сторона ваших публикаций и их влияние на воспитание нового поколения моряков-подводников, а также на формирование общественного мнения.
Прежде всего, на мой взгляд, вы не имеете морального права писать о нашем флоте как сторонний, пусть даже и квалифицированный, наблюдатель, лишь пунктуально фиксирующий имеющиеся недостатки с позиций «все плохо, никто ничего не знает, все враги». Крайнее драматизирование обстановки в ВМФ и использование в качестве козырной карты трагедии ПЛА «Комсомолец» — плохой ход. Ведь вы сами в свое время продвигались по службе, воспитывали многочисленных подчиненных. Безусловно, вы внесли свой вклад в освоение атомных подводных лодок, но одновременно участвовали в закладке первых камней в ту систему, которую сами называете «крепостью ложных докладов», «штопали дырки» в технической готовности кораблей, а порой настраивали и убеждали подчиненных в «несерьезности» их оценок положения дел и тем готовили последователей в этом деле.
Речь идет не о защите чести «мундира», невыносе «сора из избы», а о стремлении помочь улучшить положение дел. И это второй момент, который я хочу отметить, — конструктивность критики.
После гибели ПЛА «Комсомолец» проведена немалая работа по поиску решений, направленных не только на предотвращение подобных катастроф, но и на существенное повышение живучести и надежности эксплуатации подводных лодок. В этой работе приняло участие огромное число специалистов в различных областях. Никто из желающих не был отстранен от участия в ней. Но от вас лично предложений почему-то не поступило. Ведь вы не можете сказать, что не знали, куда их направить.
Мне представляется, что благороднее не искать популярности «борца за правду», а способствовать расширению знаний и умений, предлагать обоснованные технические и организационные решения, направленные на совершенствование наших кораблей и службы на них.
Наконец, в-третьих: вам, Илья Борисович, необходимо учитывать, что нас, умудренных опытом, слушают и читают молодые люди, которые решили посвятить себя благородному делу защиты Родины. Это и те, кто, мечтая о море, пока еще учится в школе, и те, кто выбрал профессию подводника и носит на плечах курсантские якоря, и те, кто делает первые шаги в офицерской службе. Им продолжать наше дело, им сегодня или завтра выходить в плавания. Они должны твердо усвоить, что в основной массе сложных ситуаций, которые возникали в истории подводного плавания, побеждали профессиональные знания и умение людей, высокое чувство долга и морское братство. С годами они сами поймут это, но сказать им об этом сегодня должны мы. И внушать, что в любой обстановке необходимо думать, анализировать ситуацию, предпринимать надлежащие действия и не паниковать... Вспомните, кого вы слушали с большим вниманием — тех, кто делился с вами опытом, давал практические советы, с увлечением говорил о своей профессии, или тех, кто брюзжал, критиковал действия начальников, неуважительно отзывался о подчиненных и рисовал удручающие картины деградации флота.
Я не призываю обманывать кого-либо или что-то замалчивать, но мне кажется, что писать о недостатках, которые были и есть еще сейчас, надо не в панической, а в конструктивной форме, с целью способствовать преодолению имеющихся трудностей, чтобы успешность и безопасность плавания повышались и, следовательно, росла и боевая готовность.
Уважаемый Илья Борисович, для нас вы не открываете никаких тайн. Однако тональность ваших выступлений, на мой взгляд, не созидает, а только разрушает, вносит панику и разлад в дело, которому мы посвятили свою жизнь. Трудно однозначно объяснить: зачем вы это делаете? Неужели здесь личные обиды и (или) амбиции? Если это, к сожалению, так, то скажу вам прямо: во все времена это не украшало морского офицера. По старой хорошей офицерской традиции: честь имею, Илья Борисович!
Капитан 1 ранга А. ВАСИЛЬЕВ
|
Эта карточка не связана с другими карточками.
|