Шмидт Ю. Прокурору можно все? «Аргументы и факты», №10, 1997. |
|
Издание:
|
Год:
1997
|
Месяц:
3
|
День:
|
|
|
|
|
|
Иллюстрации:
|
Содержание:
Шмидт Ю. Прокурору можно все? «Аргументы и факты», №10, 1997. (Никитин А., Еременко В., Шмидт Ю.).
В интервью прокурора Санкт-Петербурга В.Еременко ("АиФ-Петербург" №№ 8, 9) содержатся не соответствующие действительности сведения, представляющие в искаженном свете дело Александра НИКИТИНА.
Я не собираюсь опровергать утверждение В.Еременко о наличии в действиях Никитина состава преступления — "передачи секретных данных природоохранной организации "Беллуна" под видом научного доклада об экологической ситуации в России". Но не странно ли, что прокурор города, которому еще предстоит осуществлять надзор за ходом дополнительного расследования, открыто демонстрирует свою "объективность", чем просто обязывает защиту заявить отвод.
Похоже, что искушенный профессионал именно этого и добивается — изъятия дела от петербургских следственных структур и его передачи в прямое ведение Генеральной прокуратуры, которая, как он информирует, уже "пыталась принять решение о прекращении дела, но не осмелилась". Это избавит петербургских правоохранителей от нового позора и обеспечит возможность кричать о сознательном "развале" дела, о чем пока говорится только намеком.
В данный момент я настаиваю на опровержении лишь тех фактов, которые не требуют спора по существу обвинения. Так, прокурор Еременко называет российского гражданина Никитина "иностранным шпионом", хотя никакого обвинения в шпионаже в пользу какого-либо иностранного государства ему никогда не предъявлялось. Не соответствует действительности и утверждение, что Никитин якобы передал данные "об оснащении подлодок, составе экипажа, графике выхода на дежурство, картах дислокации". Опять-таки здесь я не вступаю в спор с существом реально предъявлявшегося обвинения, а заявляю, что подобного обвинения нет и никогда не было в природе. Трудно заподозрить прокурора в неосведомленности о сущности дела, которое в течение почти полутора лет расследовалось подконтрольной ему структурой, остается предположить сознательное искажение им реальных
фактов, стремление перед предстоящим дополнительным расследованием соответствующим образом подготовить общественное мнение. Когда подобные заявления делали досужие обыватели, спец-журналисты и даже высокие чины ФСБ, не имеющие по процессуальному статусу прямого отношения к расследованию дела, я не считал нужным выступать с опровержениями, но выступление прокурора оставить без ответа не имею права.
Примечательно, что во второй части своего интервью В.Еременко с возмущением говорит о "газетном праве, которое "начинает опережать право юридическое. Еще не было суда, а уже все газеты написали, что такой-то вор. И суд вынужден порой подстраиваться под уже сформированное общественное мнение". Не странно ли, что возмущение господина прокурора какое-то избирательное: вором человека до суда называть нельзя, а шпионом, выходит, можно. Или это нельзя делать журналистам, а для прокуроров моральных и юридических запретов нет?
Юрий Шмидт, адвокат А.Никитина
|
Эта карточка не связана с другими карточками.
|