Михайлова А.Н. Дневники и мемуары адмирала И.А. Шестакова. «Морской сборник», 1946, №2, с.119-123.

Издание: "Морской сборник"	Год: 1946	Месяц: 2	День:
Авторы:
Персонажи: Александр Третий, Алексей Александрович, Бобриков, Бутаков Григорий Иванович (1820-1882), Григорович Иван Константинович, Исаков Иван Степанович, Квашнин-Самарин Е.Н., Константин Николаевич, Копытов Николай Васильевич, Краббе Николай Карлович, Лазарев Михаил Петрович, Ливен А.А., Николай Второй, Шестаков Иван Алексеевич,
Корабли:
Тема:
Иллюстрации:
Содержание: ДНЕВНИКИ И МЕМУАРЫ АДМИРАЛА И.А. ШЕСТАКОВА Рукописи, как и люди, имеют свою историю, иногда довольно интересную и поучительную. Такова, например, история рукописей дневников и мемуаров адмирала Шестакова, издаваемых в наши дни Военмориздатом под редакцией и со вступительной статьей адмирала флота И.С. Исакова. 21 ноября 1888 г. в Севастополе, во время инспекционной поездки, в возрасте 68 лет скончался управляющий Морским министерством адмирал Иван Алексеевич Шестаков. Жизнь его была исключительно богата и событиями, и самыми разнообразными житейскими встречами. В юности - суровая муштра в Морском кадетском корпусе эпохи Николая I, откровенно заявлявшего, что ему нужны «лбы, а не головы»; затем - Черноморский флот, служба с адмиралом М.П. Лазаревым в должности его адъютанта; участие в Крымской войне; близость (впоследствии - разрыв) с генерал-адмиралом великим князем Константином Николаевичем; длительные командировки в Англию и Америку; командование отрядом кораблей в Средиземном море; Кронштадт - должность помощника главного командира Кронштадтского порта; ссора с управляющим Морским министерством Н.К. Краббе и выход из морского ведомства; гражданская служба в провинции, сначала в должности таганрогского градоначальника, потом виленского губернатора, новое столкновение, на этот раз со всесильным генерал-губернатором Северо-Западного края А.Л. Потаповым,1 гнев царя, увольнение с государственной службы и из царской свиты и отъезд за границу; томительное бездействие вдали от родины; через несколько лет - назначение на скромную должность военно-морского агента в Австрии и Италии; наконец, смерть Александра II и неожиданное возвышение Шестакова - назначение его управляющим Морским министерством. Таковы основные этапы этого сложного жизненного пути, отраженные в издаваемых мемуарах и дневниках, дающих яркую картину истории нашего военного флота, с которым автор дневников и мемуаров был связан крепчайшими узами на протяжении свыше полустолетия. Блестящий специалист в области военно-морского дела и пре¬красный организатор, русский человек душою и горячий патриот, честный и неподкупный труженик, хотя и не лишенный своенравия и честолюбия, - И. А. Шестаков, как морской деятель, оставил по себе светлую память. Всю свою незаурядную энергию он отдал развитию броненосного флота, созданию портов и баз, укреплению берегов. И Балтийский, и особенно Черноморский флот, возрождению которого Шестаков способствовал, были многим ему обязаны. 1 Впоследствии - шеф жандармов и начальник третьего отделения «собственной его императорского величества канцелярии». 119 Принадлежа вместе со своим другом адмиралом Г.И. Бутаковым к младшему поколению лазаревской школы, Шестаков в течение всей жизни оставался верным заветам своего незабвенного учителя. Будучи министром, он писал сестре: «Судьбе угодно было доставить мне случай работать на возрождение и продолжение исполнения замыслов покойного М.П. Лазарева. Принимая происшедшие со времени его смерти перемены в расчет, стараюсь все возобновлять по его планам, отступая только по необходимости и сколько можно менее». ' И за день до смерти он в своей телеграмме героям Синопа выражал надежду на то, что «истинная сила лазаревского флота - преданность делу и чувство долга» - осенит вновь создаваемый Черноморский флот.2 И.А. Шестаков проявил себя и как талантливый, плодовитый писатель. Одна из его статей в «Морском Сборнике»3 вызвала похвалу некрасовского «Современника» «почтенному автору ... за его умные и благородные речи». «Современник» отметил, что статья Шестакова «составляет в истекшем месяце одно из утешительных явлений в развитии наших понятий».4 По смерти Шестакова личный его архив, согласно обычаю, был опечатан и разбор его был поручен государственному секретарю А.А. Половцову, который обнаружил среди различных бумаг семь томов воспоминаний Шестакова, собственноручно им написанных и скромно озаглавленных: «Полвека обыкновенной жизни». Резкий тон мемуаров и заключавшаяся в них беспощадная критика деятельности властителей России поразили Полозцова. Однако уничтожить рукописи было неудобно: о них говорилось в духовном завещании Шестакова, о них уже ходили слухи в обществе.5 И вот, по личному распоряжению императора Александра III и согласно воле покойного, эти воспоминания были переданы на хранение в Публичную библиотеку запечатанными в особом дубовом ларце.6 Во вступлении к своим воспоминаниям И.А. Шестаков сообщает: «Упоминаемые в них факты выбраны из дневника, который имел обыкновение вести, с немногими перерывами, с 18-летнего возраста. Самые воспоминания приведены мною в порядок в первые три года после удаления моего из службы - т. е. в 1870-1871 и 1872, за границею, где я искал отдыха от разных треволнений, и кончены 1 (13) геив [аря] 1881». Кроме того, 3-й том мемуаров, содержащий рассказ о пребывании автора в 1856—1859 гг. в Соединенных Штатах Америки, почти на две трети текста составлен Шестаковым из вырезок своих статей («Между делом» и «Дедушка Миссисипи»), печатавшихся в «Морском Сборнике» в 1858-1861 гг. под псевдонимом «Excelsior». Шестаков предназначал свои мемуары для печати. В духовном завещании его содержалось следующее распоряжение: «Записки мои, посвященные памяти первой жены моей, передать в императорскую 1 Иван Алексеевич Шестаков в воспоминаниях Л.Н. Шестаковой, рожденной Глинка. «Русская Старина», 1889, №4, стр. 179. 2 Там же, стр. 181. 3 Старые мысли на новое дело. «Морской Сборник», 1858, №1. 4 Новый Поэт (псевдоним И.И. Панаева), Петербургская жизнь. Заметки. «Современник», 1858, № 2, стр. 207. 5 А.Б. Богданович, Три последних самодержца. М.-П., 1924, стр. 93. 6 Отчет Публичной библиотеки за 1889 г., стр. 122-123. 120 Публичную библиотеку с тем, чтоб их издали, по смерти моей, вполне или в извлечениях. Своевременность, выполнение требований приличия относительно упоминаемых в записках лиц и самый способ издания зависят совершенно от управляющего библиотекою. Вырученные деньги прошу употребить на стипендии для приходящих в московские женские гимназии и назвать эти стипендии именем жены адмирала Надежды Алексеевны Шестаковой». Еще при жизни Шестакова была сделана попытка опубликовать часть его записок. В книге 2-й «Русского Архива» за 1873 г. была напечатана, с огромными выпусками, первая глава первого тома воспоминаний Шестакова (о его детских и школьных годах) с предисловием Ф.В. Чижова, обещавшего дать читателям еще несколько глав этих интересных мемуаров. Однако дальше первой главы дело не пошло (очевидно, из-за цензурных требований, с которыми не хотел считаться автор, поставивший, по словам Чижова, непременным условием печатание своих записок без изменений). При передаче рукописей на хранение в Публичную библиотеку вдова адмирала Мария Ивановна Шестакова (возможно, не без внушения Половцова). заявила, что якобы ее покойный муж неоднократно высказывал ей желание, чтобы записки его были опубликованы не ранее пятидесяти лет после его смерти. Это заявление явно противоречило завещанию Шестакова, предоставлявшего сроки и способы издания всецело на усмотрение директора библиотеки, и объяснялось, конечно, желанием самой вдовы обезопасить себя и назначенную ей солидную пенсию от неприятных осложнений, которые могли бы возникнуть после опубликования мемуаров. ' Дневники Шестакова, использованные им для составления воспоминаний, до нас не дошли. Вероятно, они были уничтожены самим автором после их переработки. Зато в архиве покойного адмирала, осмотренном «по особому высочайшему повелению», оказался его дневник (в восьми книгах) за 1882-1884 и 1886-1888 гг., хронологически являющийся продолжением и завершением мемуаров. Хотя относительно дневника автором никаких завещательных распоряжений не было сделано, Александр III приказал одновременно с мемуарами передать на хранение в Публичную библиотеку также и дневник, с запрещением оглашения как дневника, так и мемуаров ранее пятидесяти лет со дня кончины И.А. Шестакова (т. е. до 21 ноября 1938 г.). Исход, надежно ограждавший «царскую фамилию» от загробных обличений адмирала, был найден. Дневник Шестакова, охватывающий почти весь период его управления Морским министерством, заинтересовал его непосредственного начальника, генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича, который, вероятно, и приказал перед передачей дневника в Публичную библиотеку сделать для себя копию с него. Эта копия, сделанная писарской рукой, тоже занимает восемь книг. Сравнительно с подлинником, 1 Об алчности вдовы Шестакова, унаследовавшей от своего отца, зажиточного французского фермера, домовитость и скопидомство, свидетельствует следующий любопытный факт. Выйдя снова замуж (за контр-адмирала А.М. Доможирова) и потеряв второго мужа, она обратилась с прошением к царю, ходатайствуя о назначении ей пенсии не по второму, а по первому мужу - Шестакову (этой пенсии она лишилась при вторичном замужестве). Однако в этой просьбе ей было отказано. 121 в ней имеются небольшие купюры, вызванные, с одной стороны, неразборчивостью старческого почерка Шестакова, а с другой - желанием выпустить особенно щекотливые для генерал-адмирала места.' Содержание дневника очень не понравилось великому князю, о чем свидетельствует ряд его язвительных карандашных помет на полях дневника. Эта копия дневника Шестакова, очевидно, хранилась в личной; библиотеке великого князя, а после Октябрьской революции, вместе с другими архивными материалами, изъятыми у членов бывшей царской фамилии, поступила в Центрархив,2 где и хранится сейчас в отделе частных фондов. Опечатанная шкатулка с мемуарами и подлинником дневника адмирала И.А. Шестакова в течение ряда лет мирно хранилась в Рукописном отделении Публичной библиотеки. Однако наступил момент, когда о ней вспомнили. Перед первой мировой войной Историческая часть Морского генерального штаба получила задание дать ряд справок о базах Балтийского флота, о их создании и развитии. В частности, начальник Исторической части капитан 2 ранга Е.Н. Квашнин-Самарин занимался вопросом о передовой базе. Было известно, что при выборе этой базы предпочтение Либаве было оказано не сразу, что за Моонзунд высказывались некоторые авторитетные представители флота и армии (например, адмирал Копытов и генерал Бобриков). Так как вопрос о передовой базе разрешался в то время, когда во главе Морского министерства стоял адмирал И.А. Шестаков, то, естественно, вспомнили об его записках и дневниках, куда адмирал заносил свои предположения по вопросам создания броненосного флота, обороны берегов и оборудования портов и баз флота в Моонзунде, Либаве и Гельсингфорсе. Узнав от директора библиотеки о том, что пользоваться записками и дневником Шестакова до истечения положенных пятидесяти лет можно только с особого «высочайшего» разрешения. Е.Н. Квашнин-Самарин в июле 1913 г. доложил начальнику Морского генерального штаба князю А.А. Ливену о настоятельной потребности ознакомиться с записями Шестакова. Ливен предложил Квашнину-Самарину подготовить соответствующий доклад морскому министру адмиралу И.К. Григоровичу. 22 июля 3913 г. Григорович представил этот доклад Николаю II. В архиве Государственной Публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде хранится дело № 100 за 1913 г. «О предоставлении во временное пользование адмирала светлейшего князя Ливена записок и дневников генерал-адъютанта И.А. Шестакова». В нем имеется и копия доклада Григоровича царю. В этом докладе указывалось, что «представлялось бы весьма полезным для оперативной работы Морского генерального штаба ознакомиться со взглядами и мнениями о морской обороне генерал-адъютанта Шестакова, из коих иные могли бы вероятно быть приняты в расчет и в настоящее время», и что «сие ознакомление не шло бы в разрез с высочайшим повелением в бозе почившего государя не оглашать записок и дневников генерал-адъютанта Шестакова, ибо и работы 1 Выпущены, например, записи о праздновании столетия со дня рождения В.А. Жуковского, так как по поводу этого юбилея Шестаков вспоминает, что дочь поэта была обесчещена Алексеем Александровичем. 2 Ныне Государственный исторический архив в Ленинграде. 128 Морского генерального штаба по морским операциям не подлежат оглашению». «Высочайшее» разрешение на прочтение дневников и мемуаров было дано, причем царь поставил условие, «чтобы записки и дневники брались частями и по возвращении взятых - брались следующие и чтобы секретность была соблюдена абсолютно».' 12 августа 1913 г. министр народного просвещения Л.А. Кассо специальным отношением уведомил директора Публичной библиотеки Д.Ф. Кобеко о разрешении царя «предоставить во временное пользование» записки и дневники Шестакова начальнику Морского генерального штаба князю Ливену. Для получения и обратной доставки в библиотеку рукописей назначался капитан 2 ранга Е. Н. Квашнин-Самарин. В деле № 100 имеются расписки последнего в получении рукописей и заведующего Рукописным отделом И.А. Бычкова - в обратном их приеме от Квашнина-Самарина. Из этих расписок явствует, что первые три тома записок Шестакова были выданы Квашнину-Самарину 16 сентября 1913 г., а последние четыре тома дневников - 17 апреля 1914 г. (возвращены в библиотеку 19 мая 1914 г.). Такое медленное «чтение» записок и дневников объясняется тем, что Квашнин-Самарин, учитывая чрезвычайную их ценность для истории русского военно-морского флота, с разрешения князя Ливена предпринял смелый шаг: снятие с них машинописных копий. Эта работа выполнялась совершенно секретно и в самом спешном порядке - и днем и ночью. Из «дела» видно также, что возвращение части дневников Шестакова было задержано из-за смерти Ливена. Последние четыре тома дневника «читал» уже сам морской министр Григорович, предварительно испросивший на это вторичное разрешение Николая II. По возвращении всех подлинных рукописей в библиотеку они снова были запечатаны в дубовой шкатулке. Машинописные же их копии хранились в Исторической части Морского генерального штаба в особом секретном шкафу. О существовании их знали лишь очень немногие. В 1919 г., после упразднения Морского генерального штаба, они были переданы (в составе собрания рукописей Исторической части) в Центральный военно-морской архив, где и находятся до настоящего времени. В конце 1939 г. по поручению Военмориздата составлялся обзор рукописных материалов по истории революционного движения в царском флоте, хранящихся в Рукописном отделении Публичной библиотеки. Тогда-то и была окончательно вскрыта опечатанная дубовая шкатулка с записками и дневниками адмирала Шестакова, рукописи получили первичное описание и был поставлен вопрос об их напечатании. Такова история рукописей мемуаров и дневников И.А. Шестакова, издаваемых ныне Военмориздатом. А.Н. МИХАЙЛОВА

Эта карточка не связана с другими карточками.